Невоенные средства оборонной безопасности России

Александр Капто, доктор философских наук, заведующий международной кафедрой ЮНЕСКО при ИСПИ РАН

Владимир Серебрянников, доктор философских наук, заслуженный деятель наук РФ

(Воспроизведено с журнала "Диалог", №2/2000)

Исключительно большое значение в решении геополитических, региональных и национальных, военно-политических проблем имеют невоенные средства оборонной безопасности. Их актуализация в настоящее время диктуется несколькими взаимосвязанными причинами. Во-первых, необходимостью восполнить пробел в теоретической разработке сущности и функций невоенных средств безопасности, их взаимосвязь с военными средствами. Во-вторых, необходимостью (пока не поздно) внести изменения, адекватные нынешним угрозам, в публично обсуждаемые ныне документы – «Концепцию национальной безопасности Российской Федерации» и «Основные положения военной доктрины Российской Федерации». Опубликованные проекты этих документов в трактовке невоенных средств ущербные и односторонние. В-третьих, пожалуй, самым важным «уроком» косовского кризиса является «урок» сочетания военных и невоенных средств в разрешении региональных конфликтов. В этом «уроке» есть свой «срез» для а) всего международного сообщества, и прежде всего для ООН; б) для Североатлантического альянса; в) для России.

Как известно, военная доктрина России устанавливает, что «Российская Федерация обеспечивает свою военную безопасность всей совокупностью имеющихся в ее распоряжении средств при приоритете политико-дипломатических и иных мирных средств», которые должны играть главную роль в предотвращении войн и вооруженных конфликтов, актов агрессии. Эта установка объявлена ведущей в политике национальной безопасности.

На практике она зачастую не срабатывает. Так было при возникновении и развитии ряда внутренних конфликтов: сентябрьские события в Москве 1993 года, чеченская война 1994 – 1996 годов, новая кавказская война 1999 года и др. Упор на силу в этих и других случаях лишь расширял и углублял кровавые схватки и терроризм.

Это характерно и для международных дел. 90-е годы, когда все великие державы и многие другие государства, блок НАТО провозгласили принцип усиление невоенных средств в обеспечении мира, стали рекордсменами о числу войн и конфликтов – их произошло более 100. Большинство из них – своего рода демонстрация легкости преодоления невоенных преград военной силой на пути к войне.

«Косовская война» добавила неверия в защитную эффективность невоенных средств, дала импульс наращивания военных мускулов почти всеми государствами. Роль силы в политике вроде бы возрастает при ослаблении способности последней укрощать капризы бога войны.

Каковы же перспективы разрешения обыкновенного противоречия между политическими установками и реальными процессами в сфере оборонной безопасности?

Свойства и функции невоенных средств оборонной безопасности

Деление средств, которыми обладает политика, на невоенные и военные отражает мировоенный характер исторического процесса, раздвоение деятельности государств, обществ и народов при решении противоположных задач, связанных с миром или войной.

Невоенные средства – это совокупность социальных институтов (организаций), правовых норм, духовных ценностей, информации и технических систем общего назначения, используемых государством для воздействия на внутренние и внешние отношения с целью укрепления военной безопасности. Невоенные средства служат привлечению дополнительных сил – приобретению союзников и друзей, ослаблению и устранению военных угроз и опасностей (договора, соглашения, превращение недругов в нейтралов и т.п.), уменьшению возможностей агрессоров (изоляция, создание негативного имиджа в общественном мнении, разоблачение планов и т.д.). Они выступают помощником и даже заменителем (при определенных условиях) военной силы.

В доктрине дается ограниченный перечень невоенных средств обеспечения военной безопасности: это «политико-дипломатические, международно-правовые, экономические и другие». К «другим» относят, как правило, еще 5-7 видов средств: информационные, идеологические, психологические, гуманитарные, разведывательные (политическая, экономическая, научно-техническая разведка), общественная (ненасильственная) оборона. Каждый вид невоенных средств имеет многообразный и комплексный инструментарий. Все они призваны выполнять определенные функции и делятся на две большие группы по принадлежности: а) находящиеся в распоряжении государства; б) находящиеся в распоряжении коллективного пользователя – международные органы, законы (см. табл. №1).

Таблица 1

Невоенные средства, их функции и субъекты, ответственные за их применение

 

Обязанность служить обеспечению военной безопасности для многих из названных средств кажется ясной и понятной, но зачастую видится односторонне – только в позитивном плане. Дипломатия понимается как искусство ведения переговоров ради предотвращения и урегулирования международных конфликтов, укрепления мира, защиты своего государства. Торговля как одно из экономических средств служит не только взаимовыгодному обмену товарами, услугами, духовными ценностями, но и создает такой невидимый «барьер» для войн и вооруженных конфликтов, как общие интересы, потребности, воля и действия партнеров по сохранению мира, недопущение опасных осложнений в отношениях.

Но невоенные средства могут активно применяться и для подготовки, развязывания войн и вооруженных конфликтов, для подрыва и ослабления военной мощи, разрушения военных систем и вооруженных сил жертв агрессии.

Способность служить различным, в том числе противоположным целям, - свойство всех средств, которые используются людьми и государствами в их деятельности. Дело в том, что любая вещь, система как явление, обладая бесчисленным множеством свойств, становится средством не сама по себе, а только в связи с конкретной целью. Средство есть то, что служит цели, - так считают философы издревле. Самые мирные инструменты труда – коса, вилы, серп и т.п. – веками применялись народами как орудия вооруженной борьбы. С другой стороны, армии, будучи орудием войны, могут выполнять миротворческие функции.

Невоенные средства исторически преимущественно применялись и давали самые грандиозные успехи при подготовке и осуществлении нападений, агрессий, вмешательств во внутренние дела других государств, что особенно проявлялось в «холодных войнах» XX века.

При решении проблем применения невоенных средств в интересах безопасности важно четко представлять принципиальные отличия их оборонного и агрессивного применения (см. табл. №2).

Таблица 2

Принципиальное отличие в применении невоенных средств в зависимости от политики (целей и задач)

Первой «холодной войной» - этой невоенной формой межгосударственной конфронтации – считается противостояние Рима и Карфагена в III – II веках до н.э., когда в длительные периоды между вооруженными схватками противники стремились сломить друг друга морскими блокадами, широкими подрывными действиями, переманиванием союзников, тайной дипломатией, шпионажем и т.п. Обе стороны наносили друг другу ущерб невоенными средствами, сочетавшимися с тем, что приносила вооруженная борьба. О возможности победить противников без кровопролития, искусным применением преимущественно невоенных средств писал еще в VI – V веках до н.э. китайский стратег Сунь-Цзы.

Реальная мощь невоенных средств, как и любых других, измеряется в действии – «работой», которую они способны выполнить. В конце XX века невоенные средства по своей эффективности сравнялись с военными, если не превзошли их. Невоенными средствами стало возможным добиваться таких целей, которые раньше достигались кровопролитнейшими войнами. Без непосредственного применения военной силы в результате комплексного использования политических, дипломатических, экономических, информационных, идеолого-психологических, разведывательно-агентурных и других невоенных средств Запад разрушил СССР, Варшавский Договор, Югославию, Чехословакию с их системами безопасности, силовыми структурами, вооруженными силами.

Экономические, финансовые, торговые и технологические санкции Запада против СССР в 80-е годы наносили последнему ежегодно ущерб в размере 150-200 млрд. долларов, а за десятилетие он составил около 1,5 трлн. долларов, т.е. почти в 2,5 раза больше, чем в войне 1941-1945 годов. Невозможно подсчитать ущерб, нанесенный вражескими разведками: создание оппозиционных групп и движений, вербовка агентов влияния и т.п. Огромный «вклад» в разрушение СССР и других стран со стороны западных СМИ заключался в трансформации мышления, психологии поведения десятков и сотен миллионов людей.

Запад при этом активно эксплуатировал слабости политической, экономической и идеологической систем СССР, развитие в нем кризисных процессов, просчеты и безрассудство его руководства.

В результате исчезла одна из двух сверхдержав. Изменился весь миропорядок. Такого невозможно было добиться самой большой войной, ибо после нее Европа да и другие континенты могли бы превратиться в пустыню. Появилась «альтернатива» – «заменитель» войны, призванный подчинять, разрушать, завоевывать другие страны, навязывать свои порядки, переделывать мир, не развязывая губительных «горячих войн» или применяя их лишь в ограниченных масштабах небольшими дозами.

Характерно, что в последнее время на Западе появился ряд статей о том, что «югославскую проблему» можно было решить лучше и экономичнее, посредством нового варианта «холодной войны». И она резко усилилась со стороны НАТО после приостановки воздушных бомбардировок. Достижению главной цели – отстранению от власти президента С. Милошевича, созданию марионеточного правительства, смене строя – служит кольцо политической, экономической, информационной блокады, инъекции во внутреннюю оппозицию. Дипломатия работает без устали, чтобы никто не осмелился выступить в поддержку жертвы агрессии, против действий Запада. Вокруг территории СФРЮ установлены передатчики, призванные подавить югославские электронные СМИ, обеспечить безраздельное господство в эфире программ «Голос Америки», «Свободная Европа» и натовских СМИ. Мысль Наполеона, что «четыре газеты могут сделать больше, чем стотысячная армия», воплощается ныне в невиданных ранее грандиозных масштабах применения СМИ.

Хотя невоенные средства используются относительно самостоятельно в условиях «холодной войны» и способны дать эффект, сопоставимый с тем, который обычно достигался «горячей войной», действие этих средств по объектам, целям и задачам существенно отличается от военных (см. табл. №3).

Таблица 3

Сравнение поражающих свойств классического оружия и невоенных средств против военного потенциала соперника по примеру «холодной войны» против СССР

Есть все основания ожидать в будущем еще более активного самостоятельного и коллективного применения странами Запада невоенных средств в форме различных вариантов «холодной войны».

Разработанный недавно проект стратегической доктрины США в XXI веке, по мнению специалистов, представляет собой своеобразную схему действий для будущих поколений американских политических деятелей по использованию экономических, дипломатических, институциональных и других возможностей США для усиления воздействия на ход внутренних и мировых событий в нужном для них направлении. Знаковым событием здесь является и широкое празднование в США 10-летия победы над «империей зла» в «холодной войне», датой окончания которой считается разрушение Берлинской стены 9 ноября 1989 года. Празднование предусматривает торжественные приемы, награждение медалью «За победу в «холодной войне»» 17 млн. американцев, вручение специальных удостоверений «Ветерана «холодной войны»» и т.п. Все это напоминает не только России, но и всему миру, кто вершит дела в мире, что может ожидать каждого, кто будет непослушен Западу.

Хотя невоенные средства в комплексе способны обеспечивать стратегический эффект, подобный тому, которого добились США в «холодной войне» против СССР, Запад придерживается идеи объединения потенциала невоенных средств с мощью военной силы. Использование в сочетании силы «холодной» и «горячей» войн невиданно расширяет возможности насилия, создает предпосылки для решения политическим путем более грандиозных задач в борьбе на мировой арене, чем когда-либо в прошлом. Именно об этом и свидетельствует проект стратегической доктрины США в XXI веке.

Разумеется, важно не только не умалять, но и не преувеличивать возможности невоенных средств в оборонных целях. Военные средства могут сравнительно легко уничтожать невоенные. Последние сами по себе не способны непосредственно противостоять военным и нуждаются в защите. С другой стороны, военная мощь оказывается неэффективной в отношении экономической, информационной, идеологической, разведывательной, тайной подрывной деятельности против государства и самой военной мощи. Именно это обстоятельство обыкновенно требует комплексного применения военных и невоенных средств для обеспечения оборонной безопасности. Ни те, ни другие из них не могут в отрыве друг от друга обеспечить мир или предотвратить войну, отразить агрессию. Они как бы восполняют недостатки друг друга и сочетают свои полезные свойства, обеспечивая вместе необходимый эффект.

Исходя из возможностей невоенных средств в обеспечении военной безопасности России, следует четко сформулировать их цели и задачи в военной доктрине. На наш взгляд, такими целями являются:

• укрепление международного положения, авторитета и влияния Российской Федерации, увеличение числа своих друзей и партнеров, развитие всесторонних связей и отношений с другими государствами в интересах мира и всеобщей безопасности;
• улучшение военно-политической обстановки, ослабление и устранение военных опасностей и угроз извне, предотвращение и прекращение войн и вооруженных конфликтов внутри страны, целеустремленная ликвидация их источников, причин и поводов;
• содействие решительному и успешному отражению агрессии в случае вооруженного нападения, эффективному ведению вооруженной борьбы и принуждению противника к отказу от своих целей на возможно более ранней стадии конфликта;
• ослабление и устранение невоенных угроз оборонному потенциалу государства, боеготовности и боеспособности вооруженных сил; противодействие вмешательству других государств во внутренние дела с использованием невоенных средств;
• разоблачение, осуждение и наказание зачинщиков агрессивных войн, военных преступников и террористов.

В военной доктрине важно не только дать развернутое изложение задач невоенных средств, но и конкретизировать их применительно к использованию в сочетании с военными средствами.

Возрастающая роль невоенных средств в обеспечении безопасности государства обусловлена рядом причин.

Во-первых, революцией в технической базе этих средств, а также совершенствованием способов их применения. Например, способность СМИ преодолевать любые преграды, границы и расстояния, наличие в мире 2,5 млрд. радиоприемников, 1 млрд. телевизоров, создание ИНТЕРНЕТ и т.п. дают возможность тем, чьи СМИ сильнее, доходить до каждого человека на планете, завоевывать его душу и сердце, превращать в своего сторонника. Что касается военных столкновений, то их теперь выигрывает тот, кто превосходит в информационной борьбе. Учитывая это, Комиссия по военному строительству Российской Федерации включила информационные средства в состав триады приоритетных факторов отечественного потенциала сдерживания возможной агрессии извне наряду со стратегическими ядерными силами и системами высокоточного оружия.

Во-вторых, усилением взаимосвязи и взаимозависимости благополучия всех государств от степени включенности в систему мировых связей. Сильнейшие государства могут «регулировать» эту включенность, помогая угодным совершать рывки вверх или обрекая неугодных на деградацию и бессилие. Слабеет роль государств в контроле над экономическими, информационными, духовными процессами. Окончилась эпоха, когда государство могло изолировать страну от внешнего мира и контролировать всю информацию, получаемую людьми. Для радио и телевидения теперь не существует границ.

В-третьих, возрастающая опасность общего самоуничтожения в крупномасштабных вооруженных столкновениях заставляет усиливать ставку на невоенные средства. В будущем столетии, когда станет еще сложнее прибегать к «неприкрытой агрессии, экономическая мощь и идеологическая привлекательность будут иметь решающее значение», писал Р. Никсон в книге «1999. Победа без войны». В этом труде он сосредоточил внимание на том, как в новых условиях побеждать в межгосударственном соперничестве без войны, а также самим «избежать поражения без войны», что, по его мнению, становится «большей опасностью, чем опасность ядерной войны». Он представил развернутую стратегию применения во имя этого невоенных средств.

Усиление роли невоенных средств в мировой политике выражается в стремительном росте расходов на их развитие. В США за последние 15 лет только расходы на информатику выросли в несколько раз. Уже сейчас потенциал невоенных средств весьма высок и стремительно повышается.

Достоинства невоенных средств в том, что они не убивают людей, менее затратны, позволяют снижать расходы на собственные цели, сужают поле для войны и т.п.

Эффективность применения невоенных средств

XX век знает много примеров, когда мирными средствами (переговорами, посредничеством, компромиссами, социальными программами, выступлениями общественности и т.п.) удавалось предотвращать и прекращать войны и вооруженные конфликты (Карибский кризис 1962 года; англо-франко-израильская агрессия против Египта 1956 года; китайско-индийский конфликт 1962 года и др.), вооруженные перевороты, путчи и восстания (путч Каппа в Германии 1920 года; «красная революция» в США в 1933 г. и т.д.). Невоенными средствами народы и государства в XX веке научились изгонять захватчиков (ненасильственное сопротивление колонизаторам в Индии под руководством Ганди), возвращать некогда отторгнутые силой территории (Гонконг), добиваться национальной свободы и равенства (движение М. Кинга за равноправие негров в США). Р. Роллан считал опыт ненасильственного сопротивления народа Индии одним из «величайших социальных открытий» XX века, самой действенной формой борьбы, основанной на свободе духа.

В книге Й. Низинга «Общественная борьба как логическая альтернатива. От утопии к выбору» обобщены все крупные факты в истории человечества по развитию несиловой общественной обороны, заставляющей агрессора отказываться от своих планов, прекращать вторжение или оккупацию. В ней аккумулируется практика воплощения идеи ненасильственной общественной обороны в политике и военных доктринах ряда государств.

Невоенными средствами нередко удавалось укрепить военную безопасность государства, его международное положение, приобрести сильных союзников и друзей, создать систему отношений, связывающих агрессоров по рукам и ногам, ослабить их, выиграть время, сорвать планы завоевателей, остановить конфликты, предотвратить гражданскую войну.

Дипломатические усилия СССР по исключению войны на два фронта – на Западе и на Востоке, по прорыву международной блокады, созданию и укреплению антифашистского блока великих держав явились одной из решающих предпосылок спасения страны в 1941 – 1945 годах. Огромный интерес для нашей страны представляет, особенно в нынешних условиях, опыт США, когда в начале 30-х годов Рузвельт предотвратил назревший мощный социальный взрыв, гражданскую войну, и, по существу, спас капитализм как систему, предложив новые социальную доктрину и политический курс.

В то же время многие государства в уходящем столетии, располагая реальными возможностями, не могли обеспечить невоенными средствами свою и всеобщую безопасность из-за неспособности выработать эффективные коллективные механизмы и меры по обузданию агрессоров накануне второй мировой войны, из-за различия целей и подходов к применению мирных средств, их недооценки или преувеличения. Иначе говоря, успех или неуспех применения невоенных средств в обеспечении военной безопасности государства зависит от объективных и субъективных условий.

На Западе есть три концепции интерпретации поведения государств на мировой арене, обосновывающие роль военных и невоенных средств в деле безопасности.

Первая – «реалистическая», от Х. Моргентау до К. Уолтца – полагает, что государствами в отношениях друг с другом движут исключительно эгоистические интересы, а их отношения регулируются только балансом сил и «законом джунглей». Поэтому главное, если не абсолютное, значение в обеспечении безопасности остается за военной мощью.

Вторая – «идеалистическая», или «транснациональная», – полагает главным в поведении государств стремление к миру, а приоритетными – невоенные средства (Д. Митрани, Р. Кеоэйн, Дж. Найт и др.).

Третья – синтетическая, объединяющая две указанные интерпретации поведения государств (Б. Бьюзем, Д. Фишер и др.), – предполагает непременное использование в интересах безопасности и военных, и невоенных средств. Их значение может меняться в зависимости от условий.

Невоенные средства могут стать приоритетным средством обеспечения военной безопасности, когда каждое государство будет действовать, исходя из этого принципа. Только всеобщий переход к организации безопасности на основе невоенных средств может обеспечить прочный мир. Но они не дадут ожидаемого эффекта, если какие-то мощные государства (коалиции) будут стремиться достичь превосходства над другими за счет военных средств. Такой подход обесценивает роль невоенных средств, ослабляет основы мира и международного сотрудничества. Так, государства НАТО, развязав, не считаясь ни с кем и ни с чем, агрессию против Югославии весной 1999 года, отбросили и принизили большинство политических средств, которые могли бы стать эффективными и предотвратить трагедию. Примерно то же может происходить и внутри государств, когда определенные социальные группы, партии или движения в борьбе за власть делают ставку на силу.

Решая проблемы обеспечения безопасности государства, нельзя не учитывать уроки поражения СССР в «холодной войне». Один из них в том, что у руководства страны отсутствовало целостное понимание этого нового явления, не было продуманной стратегии противодействия комплексному применению США и странами Запада невоенных средств борьбы с СССР, с социализмом. Эта угроза явно недооценивалась. Был избран путь преимущественно военного реагирования на действия Запада, что привело к сверхмилитаризации государства. Но мощная военная машина оказалась бесполезной для противодействия невоенным средствам и лишь истощала силы страны. Создание «железного занавеса», усиление внутренних репрессивных мер, ужесточение погранрежима, укрепление КГБ, жесткий контроль за въезжающими и выезжающими из страны, строгая цензура, глушение западных радиостанций, вещающих на СССР, и т.п. не уберегли от подрыва политического и нравственного здоровья народа. Игнорировалось то, что именно развитие невоенных компонентов силы, особенно человеческого фактора, за счет повышения качества и уровня жизни, социального превосходства единственно могли свести к нулю эффект «холодной войны». Но это как раз – дело политики, экономики, идеологии и т.п.

В последние годы появилось немало книг о «холодной войне». Но этот феномен и сейчас остается недоосмысленным, особенно с точки зрения защиты от него. Доминируют силовые взгляды. Известный геополитик А. Дугин в книге «Основы геополитики» полагает, что одним из вариантов реагирования СССР на «холодную войну» могла бы быть решительная военная экспансия на Запад до Атлантики и на Юг до теплых морей, что якобы могло привести к краху США и НАТО, к стабильному континентальному миру. Не менее опасно мнение, что СССР должен был более жестко вести против США свою «холодную войну».

Есть лишь два надежных способа противодействия «холодной войне»: а) эффективная внутренняя политика, которая бы обеспечивала всемерную поддержку государства населением; б) осуждение и запрещение «холодной войны» как преступного деяния международным сообществом через ООН, Совет Безопасности и международный суд, другие международные институты.

В последнее десятилетие не предпринимались шаги, которые бы изменили отношение к использованию невоенных средств защиты от внешней экспансии, от вмешательства извне во внутренние дела России. Фактическое отсутствие эффективного управления деятельностью ведомств, ведающих невоенными средствами, не раз приводило к ухудшению региональной или общей военно-политической обстановки, благоприятствовало росту агрессивного поведения ряда государств. Примерами тому могут служить: победа не без содействия «политики Козырева» агрессивных сил в Афганистане и возрастание с их стороны угрозы российским интересам безопасности; согласие России на применение эмбарго против Югославии и вмешательство в ее внутренние дела («мы одинаково с Западом относимся к Милошевичу»); замедленное реагирование на возникновение очагов конфликтов и неумение их тушить политическими средствами (Чечня, Дагестан и т.д.); чрезмерно снисходительное отношение во многих случаях к агрессивным актам Запада.

Для того чтобы невоенные средства эффективно применялись в интересах безопасности страны, нужен соответствующий государственный механизм. Об этом свидетельствует и опыт Запада. Так, эффективность «холодной войны» США против СССР резко возросла после создания у них в начале 80-х годов «Рабочей группы по делам национальной безопасности» в составе шести высших деятелей – президента, вице-президента, директора ЦРУ, руководителей Госдепартамента и министерства обороны, советника президента по делам национальной безопасности. Эта группа организовывала взаимодействие всех государственных и негосударственных структур США, а также многочисленных союзных государств по согласованному применению невоенных средств борьбы. Причем только члены «Рабочей группы» имели полное представление о стратегии, замыслах и планах «холодной войны» (см. схему)

СХЕМА ОБЩЕГО РУКОВОДСТВА «ХОЛОДНОЙ ВОЙНОЙ»

Рабочая группа
по делам национальной безопасности
во главе с президентом

Органы подготовки исполнения решений «Рабочей группы»

Совет безопасности

Администрация (правительство), его структуры

ЦРУ

Руководители негосударственных организаций

Представительство США за рубежом

Структуры других государств, вовлеченных в «холодную войну»

Главы государств и правительств, НАТО и др.

Предпринимательские круги (экономические, финансовые, торговые и т.д.)

Разведки и спецслужбы

Общественные, религиозные, спортивные и др. организации

СМИ

Руководство оппозиционных организаций и движений

Опыт агрессивного применения Западом невоенных средств подлежит переосмыслению и применению в интересах решения оборонительных задач, укрепления глобальной военной безопасности, преодоления войны как главного социального зла.

Проблемы для решения

Ученые разных стран разрабатывают пути и способы повышения роли невоенных средств в укреплении мира и безопасности. Выдвигаются проекты, охватывающие все стороны жизни: совершенствования международных отношений и социальных структур; преодоления несправедливостей, неравенства, традиционного силового мышления; устранения из сознания и психологии людей и народов сугубо эгоистических побудительных мотивов поведения, ведущих к антагонизмам; привитие умения и готовности к мирному разрешению конфликтов и т.п.

Предлагаются конкретные стратегии и планы. Большой интерес в этом смысле представляет книга Д. Фишера «Невоенные аспекты безопасности: системный подход». Он предлагает проект построения всеобъемлющей системы глобальной безопасности за счет развития и эффективного применения прежде всего невоенных средств. Ключевое значение автор придает укреплению международного права, превращению Генеральной Ассамблеи ООН в настоящий законодательный орган, решения которого были бы обязательными для всех государств. Для того чтобы снизить возможность манипулирования ООН со стороны какого-либо сильного государства, предлагается создать в ее структуре вторую палату, избираемую прямым голосованием народов по квоте, пропорциональной населению каждого государства. Предусматривается система мер по повышению роли ООН в пропаганде и утверждении культуры мира и безопасности, подготовке кадров посредников, усилении механизмов принуждения против нарушителей международного права, а также поощрении стран и отдельных лиц, вносящих крупный вклад в укрепление безопасности и глобального блага. Особое внимание уделено санкциям против виновников агрессии, включая персональную судебную ответственность высших должностных лиц государств за нарушение международных законов, прежде всего направленных на обеспечение военной безопасности. Повышению роли невоенных средств, по мнению Д. Фишера, призваны служить переход всех государств к «ненаступательной обороне», создание постоянных вооруженных сил ООН и даже постепенный роспуск в перспективе национальных армий. В сфере экономики предлагается вернуться к концепции «нового международного экономического порядка», наладить крупномасштабное финансирование из общественных фондов научных исследований и проектных работ, обеспечить бесплатное образование на всех уровнях, облегчить распространение новых технологий через систему специальных лицензий для бедных стран, ввести отчисления в размере 3% мирового ВНП для решения глобальных проблем и т.п. Это снизит угрозу военного конфликта по линии «бедный Юг» – «богатый Север», предотвратит другие военные и невоенные опасности.

В работах зарубежных авторов внимание сосредоточивается почти исключительно на проблемах существенного повышения роли невоенных средств, находящихся в руках мирового сообщества, в укреплении мира и безопасности. Действительно, коллективные усилия государств в этой области – необходимое условие эффективного применения этих средств всеми и каждым государством. Но и глобальные аспекты повышения эффективности применения невоенных средств будут решаться быстрее и основательнее, если возрастет инициатива отдельных государств, особенно великих держав, а также объединение тех из них, которые имеют практически одинаковые взгляды и установки на этот счет, как, например, Китай, Индия, Россия и др.

Повышение роли невоенных средств отдельных государств зависит от объективных и субъективных факторов. К объективным факторам относятся сильная экономика, высокий уровень научно-технического развития, крепкая оборонная мощь. Без эффективной экономики и армии не может быть сильной внешней политики, дипломатии, развитых экономических связей и материальных рычагов воздействия на политику других стран, достаточного количества новейших информационных технологий и т.п. Но указанные объективные факторы не сработают без качественной и активной политики, привлекательной идеологии, высокого искусства применения невоенных средств в интересах безопасности. К сожалению, по всем этим позициям Россия в последнее десятилетие существенно ослабла, что явилось причиной ее неспособности предотвратить агрессивные акты как на мировой арене, так и внутри страны.

Чтобы имеющиеся у России реальные возможности усиления роли невоенных средств для обеспечения своей и общей безопасности использовались лучше, необходимо решить комплекс проблем: политико-правовых, организационно-управленческих, кадрово-образовательных, научно-исследовательских.

На наш взгляд, начать целесообразно с создания в аппарате Совета Безопасности структуры, которая бы непосредственно отвечала за осуществление установок военной доктрины по применению невоенных средств в интересах обеспечения военной безопасности, контролировала и координировала деятельность в этом направлении других государственных и негосударственных институтов, готовила проекты соответствующих политических решений и директив.

В настоящее время в самых высоких государственных структурах едва ли найдется специалист, который профессионально занимается проблемами использования невоенных средств. П. Швейцер в книге «Победа» показывает, какой неожиданной и малопонятной оказалась для госчиновников США новая роль по комплексному применению «мирных средств» в международной борьбе. Такой «диковиной» будет эта проблема и у нас для тех, кто специально станет заниматься невоенными средствами в укреплении безопасности страны. Нам нужны высококвалифицированные специалисты по этой проблеме и в аппарате Совета Безопасности, и в президентской администрации, и в правительстве, МО, МИДе, МЭ и др. Следует также в вузах, готовящих кадры для высших сфер государственной деятельности (Академия госслужбы, Генштаба, ФСБ и др.), давать соответствующую подготовку, ввести курс «Невоенные средства обеспечения военной безопасности государства». Сейчас же в учебных курсах нет даже отдельных тем по этой проблематике.

Непочатый край работы – развитие научных исследований проблем применения невоенных средств в интересах обеспечения военной безопасности. В последние 10 – 15 лет в этой области появилось лишь несколько популярных статей. Не определены задачи, объект и предмет исследования. Не обобщается отечественный и зарубежный опыт. Нет специализирующихся в этой области ученых.

В широком понимании невоенные средства, в том числе используемые в процессе «холодной войны», являются предметом философии, политологии, социологии, политэкономии, психологии и других гуманитарных наук, что предполагает создание специальной междисциплинарной теории. Заказчиками здесь должны выступить органы власти, Совет Безопасности Российской Федерации.

Но поскольку невоенные средства могут эффективно применяться для подрыва оборонного потенциала государства, дезорганизации военно-политического руководства и управления, разложения и разгрома вооруженных сил, то встают вопросы о защите от подобных угроз всей системы военной безопасности, равно как и применение этих средств для предотвращения войн и конфликтов, обеспечения более эффективной вооруженной борьбы при отражении возможной агрессии. Эти вопросы должны стать предметом изучения военной науки. Важно дать обоснованные ответы на то, как и каким образом при помощи невоенных средств, особенно социально-политических и экономических, избавить Россию от военных угроз.

Важнейшие проблемы применения невоенных средств должны найти отражение в перечне перспективных исследований РАН на ближайшую и отдаленную перспективу. Важно разработать и предложить мировому сообществу через ООН и другие институты пакет проектов соглашений, договоров и международных законов о запрещении агрессивного применения невоенных средств и ответственности за это. Необходимо более высокое искусство в отлаживании отношений с Западом, с НАТО именно с позиций укрепления безопасности страны.

В официальных политических документах и законах важно закрепить обязанности и ответственность органов власти и управления, общественных организаций и граждан по применению невоенных средств в интересах военной безопасности, а в военной доктрине определить механизм взаимодействия в этом военных и гражданских ведомств.

Необходимы широкие политико-правовые, кадровые, организационно-управленческие, научно-образовательные меры, чтобы переломить сложившуюся традицию и утвердить новый подход к использованию невоенных средств в интересах защиты суверенитета и целостности, оборонной безопасности, добиться значительно большей их отдачи. Это принесет не только политические, оборонные, но и финансово-экономические дивиденды. Только этими средствами можно осуществить устранение негативных социально-экономических, политических, идеолого-психологических источников, являющихся предпосылками войн и конфликтов.

В связи с этим вряд ли целесообразно кардинально изменять установки нынешней военной доктрины по отношению к невоенным средствам. Недопустимо дальше понижать их статус и роль в обеспечении военной безопасности, как это сделано в проекте новой военной доктрины, представленной для обсуждения Генеральным штабом. В нем, по существу, восстанавливается традиционное представление о военной силе в обеспечении безопасности, а эффективность мирных средств связывается только с военной мощью государства. В выводах Академии военных наук об опыте обороны страны указывается, что «оборона страны осуществляется двумя путями: предотвращением и нейтрализацией угроз невоенными средствами; опорой на военную мощь в случае, если исчерпаны возможности политико-дипломатических и иных средств». Устанавливается очередность: сначала работают одни средства, а затем другие. На практике же при правильном подходе они работают вместе, но с упором на какое-либо одно из них в зависимости от условий. В предотвращении войны и нейтрализации угроз, в отражении прямой агрессии участвуют оба средства. И порой невозможно точно установить, которое из них главенствует. В любой обстановке нельзя уклоняться ни от тех, ни от других. К сожалению, очень нечетко сформулировано положение о невоенных средствах и в проекте новой военной доктрины, представленном Академией военных наук.

Что касается стратегических концепций Запада, то среди них самая известная, одобренная главами государств и правительств НАТО в Вашингтоне 23–24 апреля 1999 г., провозглашает, что «Альянс привержен широкому подходу к проблеме безопасности, который признает важное значение политических, экономических, социальных и психологических факторов в дополнение к ее общепризнанным оборонным составляющим».

Россия не может не учитывать эту концепцию НАТО, хотя и слепо копировать действия Запада было бы ошибочно.